Фанфик СО

[Madridista]

Название: «Каждым своим вздохом"
Фандом: Сумеречные Охотники, Клэр Кассандра «Сумеречные охотники / Орудия смерти»
Размер: мини
Пейринг: Магнус/Александр
Категория: слэш
Жанр: ангст, романтика
Рейтинг: PG-13
Примечание: Мне просто нужно, чтобы оно меня отпустило.
Посвящение: Вот этому посту и его автору: vk.com/malecclub?w=wall-57990225_42929.



Крупные капли дождя насмерть разбивались о каменный парапет балкона. Едва заметные холодные брызги, проникающие в комнату сквозь чуть приоткрытые окна-эркеры, сверкающими бриллиантами оседали на стекле. Они искрили и переливались в свете уличных фонарей, а затем, собираясь в небольшие ручейки, скатывались вниз, оставляя на своем пути извилистые слезные дорожки.

Стояла тишина.

Ненавязчивый, слегка убаюкивающий звук затяжного ливня фоном разбавлял гнетущее безмолвие.

Только внутри было пусто и глухо. Как перед грозой.

Колючий влажный воздух проникал в легкие с трудом, каждый вздох отдавался болью. Или страхом. Или это была безнадежность. Замерший у окна мужчина не мог разобраться. Он лишь судорожно цеплялся тонкими пальцами за собственные предплечья и щурил глаза, словно сопротивляясь тяжелым мыслям. Попадающий в комнату сквозняк шевелил тяжелые бархатные занавески и заставлял тщательно уложенные волосы мужчины, падать на лоб непокорными, но все еще сверкающими прядями.

Магнус Бейн, не моргая, смотрел с высоты своего лофта на раскинувшейся внизу, сияющий огнями Бруклин.

Он ослеплял.

Умытый дождем, расслабленный, слегка раздраженный, он заставлял погружаться в воспоминания. Настойчиво старался вытащить на поверхность все затаенные страхи, все несбывшейся надежды. Их было слишком много для того, чтобы помнить каждую. За прожитые столетия Магнус виртуозно научился сопротивляться депрессивными настроениями, но только не сегодня.

Сегодня он был настроен страдать.

Горькая усмешка коснулась губ Магнуса, когда он вспомнил сколько раз за последние несколько столетий вот так вот стоял у окна и смотрел на картину снаружи. Шли года, сменялись эпохи. Мир ни секунды не оставался на месте. Время не щадило никого. Вокруг Магнуса постепенно менялось все. За каждым из окон появлялись новые пейзажи, рядом рождались и умирали люди, росли и ширились города, на картах отмечались новые страны. Ничего не оставалось прежним. Только сам Магнус. Его собственное отражение в зеркале показывало лишь незначительные перемены. Снаружи он был все тот же девятнадцатилетний юнец, яркий, эпатажный, шокирующий. На протяжении вот уже почти четырехсот лет Магнус улыбался, сверкал своими необычными глазами и старался убедить всех и каждого, что живет той жизнью, которую выбрал сам. Только вот внутри он чувствовал себя настоящим стариком. На самом дне желто-зеленых кошачьих глаз царил вековой опыт, помноженный на невероятную усталость и полное равнодушие.

Магнусу было холодно. Ему так давно было холодно, что он уже и не мог вспомнить, что такое тепло. Настоящее, живое человеческое тепло, способное согреть не только тело, но и душу. Его усталую, практически сломленную мятущуюся душу, до сих пор так наивно верящую в то, что где-то посреди всех этих бесцельных столетий его ждет тот, кто сможет разделить с ним вечные потери и бесконечную агонию чужих финальных историй.

Магнус так устал быть один.

Слишком многих он уже потерял. И, что самое важное, потеряет еще больше. Пустые пятна с каждым годом, с каждым десятилетием будут становиться лишь многочисленнее. Он всегда знал это. Вечная жизнь – не панацея. Это проклятие. Самое настоящее проклятие, обрекающее своего хозяина на постоянные утраты и безысходное одиночество.

Магнус старался не привязываться. Никогда и не к кому. Он всеми силами делал попытки не подпускать к себе близко тех, кто рано или поздно исчезнет, оставляя после себя лишь сожаления, но не всегда получалось. Его всегда окружали выдающиеся личности своих эпох, у которых Магнус учился, а кого-то из них учил и сам. Он так и не смог постичь науку отворачиваться от людей, как от незначительных эпизодов своего бесконечного существования. За прожитые века он любил, он разочаровывался, он ненавидел. Он сотни раз оплакивал смерти близких людей, но каждый раз поднимался и шел дальше, храня воспоминания о них, которые нанизывал себе на душу, словно жемчуг на нитку.

Это были его личные драгоценности. Его опыт. Его непроходящая боль. А еще и его вера в то, что рано или поздно рядом все же появится тот, кто не уйдет. Тот, кто останется с ним. Если не навсегда, то достаточно надолго для того, чтобы подарить ему смысл жить.

Или умереть.

Но время шло. Приходили перемены. Хорошие или плохие, но они всегда приходили, вынуждая полностью менять свою жизнь, приспосабливаясь к обстоятельствам.

Магнус побывал в сотнях городов и стран. Выучил огромное количество языков, познал десятки традиций. Он путешествовал. Он набирался опыта. Он делал все для того, чтобы его бесконечная жизнь обрела смысл.

В Америку Магнус попал одним из первых. Они с Генри Гудзоном много раз спорили о том, что у того совершенно идиотские идеи по части освоения водного пространства мира, но Генри, с упорством достойным лучшего применения, таки добился своего. Кто бы мог знать, что через несколько сотен лет на месте, где они с ним впервые ступили на Американскую землю, родится сверкающий Олбани, а один из красивейших заливов мира будет носить имя этого Голландского выскочки.

Магнус потерял и Генри тоже. Он рано или поздно терял всех.

Впоследствии Магнус очень часто возвращался в Америку. Он всегда с большим скепсисом относился к ее идеям, но не мог хотя бы раз в пятьдесят лет не оказаться на ее берегах.

Больше всего Магнусу нравится Нью-Йорк.
Нью-Йорк не спал никогда.

Было время, когда Магнус тяжело привыкал к его вечно сверкающей красоте и слегка распутному очарованию. После погрязшей в манерности и пуританстве Европы, где Магнус провел последние пару веков, Америка сначала показалась ему чем-то не столь интересным, но привлекательно свободным.

Магнус помнил, как впервые попал в Нью-Йорк. Тогда он еще не знал, даже представить не мог, что этот грязный, полный всякого сброда городишко на отшибе мира станет Столицей мирового искусства. Тот Нью-Йорк, которым он был, когда его только-только стали заселять Голландские колонисты, смотрелся достаточно жалко. Да и вообще в те года Америка сама по себе не несла в себе никаких перспектив. Идеи о равенстве и свободе были прекрасными, только их реализация хромала. Положа руку на сердце, Магнус никогда не верил, что из этого что-то получится. Но спустя несколько столетий, Нью-Йорк стал городом, куда стремился каждый, чтобы найти себя, чтобы испытать и покорить себе вершину, которая покорялась немногим. Америка - страна возможностей, да. Как для примитивных, так и для нежити.

Магнус находился здесь во время Страшной Лихорадки, в период Гражданской войны и даже в пору Сухого Закона. Он переживал вместе с Нью-Йорком самые тяжелые и самые счастливые времена. Он был лично знаком с теми, кто строил этот город, своими глазами видел, как возводилась Статуя Свободы, как закладывался первый кирпич на Эмпайр Стейт Билдинг. Магнус наблюдал, как этот город ширился, как он рос и развивался. Он был тем, кто мог видеть, насколько огромные и глобальные перемены происходили с Нью-Йорком во времена каждого из сорока четырёх президентов. Он был с его жителями, когда в Далласе убили Кеннеди, он своими глазами видел, как обрушились Башни-Близнецы... Магнус плакал вместе с этим городом и смеялся вместе с ним. И пусть он не всегда жил здесь, но постоянно возвращался именно сюда. После всех путешествий и открытий, в конце каждого приключения за последние триста лет Магнус всегда возвращался в Нью-Йорк.

Этот город стал для него родным. Его сюда тянула неведомая сила. Эта сила была странной. Болезненной и невыразимо настойчивой. Магнус словно подсознательно чего-то ждал, во что-то верил, к чему-то стремился, но когда весь мир летел в тартарары, когда очередная иллюзия рассыпалась в золотую крошку, а очередной виток жизни приводил в тупик, Магнус всегда возвращался в Нью-Йорк. Потому что знал, что этот город всегда поймет его. Тут он найдет покой и хоть небольшую иллюзию стабильности. Для того, кто прожил на этом свете восемь веков, кто пережил сотни своих друзей, врагов и любимых, это было слишком много. Но этого и близко не было достаточно, чтобы обрести подобие гармонии. Но зато он обрел место, которое мог бы назвать домом.

Магнус грустно улыбнулся, опираясь рукой на холодное стекло. За окном, где-то далеко внизу переливался огнями Бруклин, падал на землю дождь, и раздавались какие-то звуки, но Магнус их не слышал. Он был слишком высоко. Он был над всей этой суетой, но в то же время посреди ее. Он давно привык к этому ощущению и научился наслаждаться им. Но только не сегодня. Сегодня ему не хотелось вникать в проблемы и беды родного города.

Нью-Йорк – продрогший, мокрый, но все равно яркий и сверкающий, смотрел на Магнуса чужими окнами, старался успокоить привычным блеском и подарить хоть подобие радости измученной душе.

В это время года Нью-Йорк был одновременно и прекрасен и зол.

Магнус тряхнул головой, прогоняя странные мысли. Сегодня он хотел подумать о себе. О своей жизни и своих желаниях. Не о том, что он мог бы дать родному городу, а о том, что этот город дал ему.

Александр.

Магнус одними губами проговорил это имя и тоскливо улыбнулся. Глаза на мгновение вспыхнули золотом, словно ментально призывая того, кто занимал все его мысли.

Александр.

В этом имени для Магнуса было намного больше, чем просто сочетание звуков. В нем для Магнуса сосредоточился весь смысл его такого долгого, но все равно недостаточного существования. То самое «нечто» которое раз за разом возвращало его на улицы Нью-Йорка. Невыносимое ожидание неизведанного, осторожная надежда и ослепительная радость обретения.

Александр.

Его личный рай и ад одновременно. Его больная, безнадежная, то такая нужная любовь.

Его боль.

Его зависимость.

Александр.

Что-то настолько огромное и значимое, что все, что было до встречи с ним, мгновенно превратилось в ничто. В смазанную иллюзию. В белый шум.

Магнус до сих пор не мог сказать, что именно привлекло его в, на первый взгляд, неловком, мрачном и неразговорчивом парне. То ли огромные, нечеловечески красивые глаза. Ангельская внешность, или высокая, немного нескладная фигура. А может это была скрытая сила и совершенно необъяснимая преданность. Внутренний стержень. Давно устаревшее благородство, или этот смущенный и одновременно жаждущий взгляд, которым он смотрел на него с самого первого дня знакомства. В глубине зрачков Александра Мангус всегда видел себя настоящего. Без гламура, прикрас и всей этой шелухи, которую давно привык носить на себе, словно доспехи.

Александр обнажил душу Магнуса с такой легкостью, что сначала даже не верилось. За прожитые года Магнус довел ношение маски до совершенства. Она давно сидела, словно влитая. Магнус сжился с ролью легкомысленного чародея, как с родной. Он сам поверил в нее.

Но для Александра все внутренние бастионы Магнуса не имели совершенно никакого значения. Он смел на своем пути каждый из них. Раскрошил в пыль.

Это было одновременно и пугающе и прекрасно. Знать, видеть, что настолько чистое, настолько преданное существо любит его. Любит настолько, что идет против системы, против многолетних устоев, против учений, которые впитал с молоком матери.

Александр был прекрасен. Он был лучшим, что случалось в жизни Магнуса за чертову прорву лет. Он был единственным. Он был смыслом всего.

Как-то незаметно Магнус отогрелся. Глубоко внутри его перестал точить вечный холод, сменившись на яркое, идущие из самой глубины души тепло.

Это тепло и было Александром. Всем, что с ним связано. Его присутствием. Его любовью. Его огромным бескорыстным сердцем, которое заставило тьму в душе Магнуса отступить.

И Магнус полюбил.

До боли.

До белых пятен перед глазами.

До отчаянья и до пожирающего разум страха.

Безумного страха потери.

Но он все равно любил. Не мог не любить. Магнус наслаждался каждым днем, каждым моментом, каждой улыбкой. Каждое касание рук было особенным. Каждый поцелуй был на вес золота. Каждый взгляд – в самую душу.

Эта любовь была всеобъемлющей, яростной, неистовой.

Для Александра Магнус был готов на все. На сделку с Ангелами, на союз с Демонами и даже дойти до Эдома и вернуться обратно. Только вот, судя по всему, Александр не совсем понимал глубину этих эмоций. Или слишком хорошо понимал их. В любом случае, у Александра и самого были собственные чувства, которые были не менее сильными и прочными. Чувства, которые были направлены отнюдь не на Магнуса.

Магнус по-настоящему понимал то, что связывает парабатаев. Он осознавал природу, саму суть этих уз, как никто. Но чертов Джейс бесил его не хуже острой колючки в боку. Его всегда было слишком много в их с Алеком жизни. И то, что светилось в глазах Александра при виде этого блондинистого выскочки, кололо сердце невнятными опасениями и застарелыми страхами.

Алек любил Джейса.
И Магнус ненавидел саму мысль о том, что эти чувства могут оказаться сильнее, чем любовь Алека к нему самому.

Магнус четко отдавал себе отчет в том, что эти эмоции были самым постыдным и самым жалким проявлением слабости. Он, черт возьми, один из величайших Магов, когда-либо живших на этой земле. В нем сосредоточились невероятный опыт и сокрушительная сила. Одним щелчком пальцев он мог заставить исчезнуть целые города, только вот выкинуть из собственного сердца ревность и неуверенность так и не смог. Тем более что Алек никогда не делал секрета из того, что его парабатай всегда будет тем, кому он никогда не сможет сказать «нет». Кого будет защищать до последней капли крови.

Эти безумные рунические клятвы действительно работали. На подкорке Магнуса до сих пор были выжжены слова из Обета. «Быть вместе… делить все – душу, силу, энергию… до самой смерти… и даже после нее». И Алек, черт возьми, действительно собирался умереть и оставить Магнуса одного. Ради связи, которая, возможно, сильнее, чем любовь.

Магнус снова прикрыл глаза, стараясь не вспоминать, не вызывать в памяти взгляд Александра, когда тот сегодня утром, держа за руку своего измученного парабатая, произнес слова, которые заставили в душе Магнуса с мерзким хрустом сломаться чему-то очень важному.

«Я умру за тебя. Столько раз, сколько потребуется».

Единственное, что Магнус почувствовал в тот момент, когда услышал их, была боль. Не обида, не разочарование, не сожаление. Просто боль. Боль настолько сильная, что она заставила его согнуться. Вцепиться побелевшими пальцами в дверной проем тренировочного зала в Институте и глубоко дышать, с трудом заставляя воздух попадать в легкие.

«Я умру за тебя».

Самое смешное, что Магнус понимал Александра, как никто. Он и сам был готов умереть за него, не задумываясь и не колеблясь. Только вот Алек сделал бы это ради другого. И пусть этот другой был его парабатаем, его братом, человеком, с которым он был связан Руной и Ангельской связью, все равно, Магнусу было чертовски больно понимать, что Александр действительно был способен сделать это. Просто взять и уйти, не оглядываясь и не сожалея. Умереть и оставить Магнуса одного. Посреди вечности. С кровоточащим сердцем и развороченной раной в груди. Раной, которая не затянется никогда.

Магнус четко осознавал, что жизнь Александра будет короткой. Слишком короткой для того, чтобы успеть насладиться им. И пусть это звучало банально даже в его голове, но жить после того, как Александра не станет, Магнус не собирался.

Зачем?

Ради чего?

К чему ему пустая, лишенная чувств бесконечность?

Кому он нужен со всем его неподъемным грузом ошибок и сожалений? С его опытом и по-настоящему состарившейся душой. С душой, которой внезапно вернул былую молодость Александр. Юный. Чистый. Неиспорченный. Настолько преданный и настоящий, что ради него хотелось стать лучше.

И Магнус стал, с каждым днем продолжая совершенствоваться.

Только сердце его Александра было слишком большим для того, чтобы в нем царил один Магнус.

«Я умру за тебя».

И Магнус был уверен, он и правда умрет. Ради Джейса. Ради Иззи. Ради Макса. Даже ради Клэри. Александр не задумываясь, пожертвует собой, чтобы спасти дорогих ему людей. Он сделает это рано или поздно и оставит Магнуса одного.

Снова.

Боль не утихала. Она, свернувшись, где-то глубоко в душе саднила, заставляя стоять у окна и безучастно наблюдать за дождем.

Магнус не мог спать. Да и не хотел. Он половину ночи лежал и смотрел на профиль спящего Александра и не мог налюбоваться.

Красивый.

Любимый.

Родной.

Самый дорогой на свете человек. Самый нужный. В каждой минуте из так опостылевшей ему вечности.

За окном монотонно барабанил дождь, умывая Бруклин. Он словно стирал с его лица пережитки прошлого дня, убирал все изъяны, дарил чистоту и ощущение чего-то нового.

Магнус продолжал наблюдать за скользящими по стеклу каплями, всеми силами сдерживаясь, чтобы не вернуться в спальню и снова не улечься в кровать, обнимая Александра.

Это было сделать так легко. Успокоить душу и вернуть трезвость сбоившему от боли и безысходности рассудку. Но он не хотел нести в их постель свои личные сомнения. Александр не был виноват. Он любил, как и жил. На грани собственных возможностей и сил. Его мальчик просто не умел по-другому.

Магнус посмотрел сначала на медленно светлеющее небо, а затем на часы.
Его любимому Городу исполнилось пять утра.

Слишком рано, чтобы грустить и слишком поздно, чтобы попытаться снова уснуть. Где-то в ногах пискнул Мяо, царапая острыми коготками обнаженную кожу щиколоток. Магнус с еле заметной улыбкой наклонился и взял кота на руки. Тот доверчиво уткнулся влажным носом в распахнутый ворот халата и что-то тихонько заурчал. Теплый, мягкий комок шерсти немного согрел озябшие руки, и Магнус еще крепче прижал к себе не сопротивляющегося любимца.

- Только мы с тобой, да, Мяо? – выдохнул он в пушистый загривок и слегка почесал маленькое ушко. – В это время только ты и я…

- И я…

Голос откуда-то из-за спины заставил Магнуса сначала напрячься, а потом в одно мгновение расслабиться. Знакомые, до слез родные руки обвились вокруг талии и прижали спиной к горячему, расслабленному ото сна телу. Тонкие длинные пальцы ласково прошлись по белой шерстке Мяо, а потом снова коснулись Магнуса.

- Ты почему здесь? – голос Александра был хриплым и таким отчаянно родным, что Магнус невольно вздрогнул, снова не зная, как спрятаться от бушующих внутри эмоций.

- Замерз? – Алек еще крепче прижал к себе мелко дрожащего Магнуса и потянулся закрыть все еще приоткрытое окно. – Ты же так заболеешь.

- Не заболею, дорогой, - тихо ответил Магнус, подаваясь назад и буквально впечатывая спину в голую грудь Александра. – Только не тогда, когда ты рядом.

Сильные руки лишь крепче прижали к себе, спасая от холода, а виска коснулись нежные губы.

- Ты почему не в кровати? Я проснулся, а тебя нет.

- Мне просто нужно было подумать.

- О чем?

Обыденный диалог, на грани слышимости, но Магнусу этого было достаточно для того, чтобы успокоится и вернуть самообладание. Его Александр рядом. Его руки надежно обнимают, а кожи касается теплое на фоне прохладного воздуха дыхание. В сердце Алека есть место для него. Все остальное они переживут.

- Обо всем, - неопределенно шепнул Магнус, опуская ладонь на кисть Александра и слегка сжимая пальцы. – Просто не мог уснуть.

- И поэтому стоишь тут на сквозняке с таким видом, как будто кто-то умер?

Магнус мягко засмеялся, опираясь затылком о плечо Алека и подавляя очередной приступ болезненной нежности. Этот человек был его личной константой. Той самой точкой невозврата, которая больше никогда не позволит ему жить в мире, где не будет Александра.

- Похоже, единственная кончина, которая здесь произошла, настигла твой сон, сладкий, - проговорил Магнус, беря в ладонь кисть Алека и аккуратно целуя приоткрытую ладонь. – Извини.

- Тебе не за что извиняться, - ответил Алек, в свою очередь нежно касаясь губами непривычно растрёпанной макушки Магнуса. – Я же вижу, что ты грустишь. Почему?

Магнус каждой клеточкой впитывал присутствие Алека. Он наслаждался звучащим в его голосе беспокойством, его слегка грубоватой нежностью. Он бы, наверное, целиком отдал остаток собственного бессмертия в обмен на то, чтобы остаться в объятиях Александра как можно дольше.

- Наверное, это погода, - невнятно пожал плечами Магнус и отпустил беспокойно засуетившегося Мяо, который тут же спрыгнул на пол и исчез где-то под диваном.

- Это просто дождь, Магнус, - тихо проговорил Алек, еще крепче прижимая к себе Магнуса и потираясь носом о его открытую шею. – Пойдем обратно в постель?

Магнус одним слитным движением развернулся, чтобы взглянуть в глаза Алеку. От неожиданности тот слегка ослабил хватку, но как только руки Магнуса легли на его обнаженную поясницу, снова сомкнул вокруг него ладони.

В комнате все также царил полумрак. Лишь неясные блики уличного света ложились на лицо Алека, подсвечивая его глаза так, что они казались почти черными. Нежно проведя пальцем по шершавому от щетины подбородку, Магнус коснулся подушечкой большого пальца пухлой нижней губы своего персонального чуда и улыбнулся.

- Я уже говорил, что люблю тебя? – вдруг спросил он, не сводя глаз с дорогого лица.

- Говорил, - улыбнулся Алек, еще крепче сжимая руки вокруг талии Магнуса и невесомо целуя его куда-то в переносицу.- Но я готов услышать это еще раз.

- Я люблю тебя, - послушно повторил Магнус, касаясь лбом подбородка Алека и пряча от него так некстати заблестевшие глаза. – Больше, чем ты можешь представить.

- Я тоже люблю тебя, - едва слышно отозвался Алек, и, слегка отклонившись назад, пытался поймать взгляд Магнуса. – Очень люблю.

И Магнус верил ему. По-настоящему верил. Но противный страх и чертова ревность все никак не хотели отпускать. Магнусу было безумно стыдно и горько за эти чувства, но он ничего не мог с ними поделать. Он эгоистично хотел Алека только для себя.

Ладно, он готов был делить его с Маризой и Робертом. С Иззи. С Максом, даже с половиной Института и целым Идрисом. Только он не был готов делить Алека с Джейсом.
Только не с ним.

В очередной раз порадовавшись, что Александр не может читать мыслей, Магнус тряхнул головой, отгоняя тоску, и постарался улыбнуться, глядя в настороженные глаза любимого.

- Как на счет того, чтобы пойти и поспать еще пару часов? – поинтересовался он, силясь улыбнуться. Его ладонь невесомо прошлась по груди Алека и застыла где-то над сердцем. Обнаженная кожа под его ладонью казалась горячей.

- Обязательно, - понимающе хмыкнул Алек и наклонился, чтобы мимолетно прикоснуться губами к губам Магнуса. От касания по телу разлилось приятное тепло, а вдоль позвоночника куда-то вниз пронеслась толпа мурашек. – Только сначала ты мне скажешь правду о том, что на самом деле с тобой произошло.

Магнус не хотел обманывать Александра. Но также он и не хотел озвучивать ему свои мысли. Слишком противоречивыми они были. И слишком детскими, как для того, кому перевалило за восемь веков. Поэтому он попытался отвлечь Алека еще одним поцелуем. Но не вышло. Полуобнаженный красавец в его руках отклонился и приподнял бровь в немом вопросе. В блестящих глазах застыла решимость.

- Магнус?

- Александр?

- Не уходи от ответа. Я хочу знать, что тебя беспокоит.

- Ничего страшного, это всего лишь…

- Магнус! Просто скажи!

- Нечего говорить, сладкий, мне всего-навсего нужно было…

- Скажи мне! Сейчас же!

- Но…

- Сейчас!

- Ладно! Это Джейс!

Алек застыл, неверяще вглядываясь в расширенные глаза Магнуса. Его губы тронула еле заметная усмешка, прежде чем он переместил руки на шею Магнусу и вкрадчиво переспросил:

- Так это мой парабатай тот, кто лишил тебя сна?

- Нет! Ради Ангела. Не в этом смысле!

- Тогда в чем его вина?

- Алек, просто оставь, я не хочу об этом…

- Магнус!

- Александр!

- Что сделал Джейс?

- Ничего!

- Но что-то же он должен был сделать, если ты не спишь, а стоишь у окна и размышляешь о нем.

- Да не о нем вовсе!

- А о ком?

- О тебе!

- Ясно. Я и Джейс. И в чем суть?

Магнус попытался вырваться из захвата Алека, но тот не отпускал. Сильные руки стальным обручем охватили талию, а глаза внимательно всматривались в лицо, стараясь прочесть каждую эмоцию. Магнусу не нравилось это чувство полной беспомощности. Ему вообще не нравилась эта болезненная уязвимость перед Алеком, но по-другому не получалось.

- В ваших отношениях, - наконец, проговорил Магнус, расслабляясь в объятиях любимого и кладя голову ему на плечо. Пусть он и древний маг с неограниченной силой и огромными возможностями, но рядом с Алеком он просто мужчина. Влюбленный мужчина. Мужчина, совершающий глупости и совсем по-примитивному переживающий за них.

- И что с нашими отношениями? – спросил Алек, поглаживая Магнуса по спине и слегка покачиваясь под все еще звучащую с улицы мелодию дождя.

- Я слышал вас в Институте сегодня, - ответил Магнус, смиряясь со своей участью и решаясь открыть любимому правду. – Я слышал, что ты сказал ему.

- И что же?

- Что ты умрешь за него.

- Это не должно было стать для тебя секретом.

Алек говорил спокойно, но Магнусу вдруг показалось, что его голос звучал громче крика. Сумеречный Охотник не должен бояться смерти. Наоборот он должен приветствовать ее, как свидетельство того, что его жизнь принадлежит Конклаву и Закону. Но Магнус не был Охотником. Он был Магом. Его собственная жизнь принадлежала ему самому. Только лишь сердце находилось в полном владении Александра. Александра, который имел привычку рассуждать о смерти так, словно это было вопросом самого ближайшего времени.

Магнус не счел необходимым комментировать последнее замечание Алека. Он лишь горько хмыкнул, упираясь ладонями в сильную грудь своего любимого в попытке отстраниться. Но не тут то было. Железный захват Сумеречного Охотника был непоколебим.

- Алек, - напряженно проговорил Магнус, жадно вдыхая аромат кожи своего парня и прикрывая глаза от болезненного чувства собственной беспомощности, - отпусти.

- Алек? – в хриплом мурлыкающем голосе слышалась ласковая издевка. - А где же торжественно-нежное «Александр»? – Ласковые ладони Алека пробежались по позвоночнику, стараясь прикосновением успокоить дрожащего в его руках мага. Но тот не собирался сдаваться.

- Отпусти!

- И не подумаю.

Надежные объятия, тепло родного тела – все казалось Магнусу правильным. Нужным. Необходимым. Только сейчас это причиняло ему еще большую боль.

- Постой, я угадаю, - Алек совершенно точно улыбался. - Тебя расстроило то, что я сказал Джейсу?

- Не совсем. Мне просто неприятна мысль о твоей смерти.

- Но это рано или поздно случится.

- Я знаю! И это выводит меня из себя.

- Эй! – Алек вдруг подцепил пальцем подбородок Магнуса и вынудил того поднять голову и посмотреть себе в глаза. На дне темных зрачков Алека разливалась томительная нежность и болезненное понимание. От этого взгляда Магнусу хотелось завыть. – Надеюсь, ты ничего такого себе не выдумал?

- Что именно? – упрямо переспросил Магнус, не сводя глаз с лица Александра. – О тебе и твоих чувствах к собственному парабатаю?

Алек фыркнул, но в следующую секунду мягко засмеялся, прижимая голову Магнуса к своей груди и начиная баюкать его в своих объятиях, словно ребенка. Чувственные, красиво вылепленные губы любимого касались его волос, а теплое дыхание заставляло легкие, блестящие прядки едва заметно шевелиться. Магнус не пытался больше вырваться. Он наслаждался нежными объятиями и непоколебимым спокойствием Алека. Его уверенной силой. Его руками, которые всегда приносили Магнусу покой и чувство полного счастья. И пусть сейчас внутри Магнуса бушевал вулкан из сомнений и страхов, но он все равно был там, где хотел быть.

- Ты такой глупый, – вдруг проговорил Алек, невесомо целуя Магнуса в щеку. – Прожил на этом свете столько лет, а понимать очевидные вещи так и не научился.

- Ты о чем? – спросил Магнус, выводя большим пальцем узоры на плече Алека.

- О том, что ты все еще ревнуешь меня к Джейсу. И это после всего, что мы с тобой пережили вместе.

- Ты любишь его, - уязвимо шепнул Магнус, на мгновение задерживая дыхание.- Любишь…

- Люблю, - не стал отпираться Алек. – Конечно люблю. Он мой брат. Мой парабатай. Человек, который был со мной всю жизнь.

- Вот именно, - горько произнес Магнус. – Был. И ты готов эту самую жизнь отдать в угоду его безрассудству и талантам постоянно вляпываться в неприятности.

- Но он тоже умрет за меня, - просто сказал Алек, продолжая поглаживать Магнуса по спине.

- Знаю, - закатил глаза Магнус, благодаря Ангелов, что Алек сейчас не может видеть его лицо. – Но у него будет намного меньше поводов сделать это, чем у тебя. В отличие от этой тупой блондинки, ты всегда думаешь головой. А он – задницей.

Алек мягко засмеялся, потираясь носом о шею Магнуса и оставляя на ней легкий поцелуй.

- С этим и не поспоришь.

Магнус едва заметно улыбнулся тому, что Алек не стал с ним спорить. Он еще сильнее прижался к любимому и почти неслышно прошептал:

- Мне не нравится мысль о твоей смерти, Александр. И уж тем более, мне не нравится, что из-за Джейса ты будешь рисковать снова и снова.

После этих слов в лофте повисла звенящая тишина. На второй план отошел даже шелестящий и сейчас до абсурда уютный звук дождя. Руки Алека замерли на спине Магнуса, а сам маг боялся даже пошевелиться.

Наконец, спустя несколько минут Алек вдруг заговорил. В его голосе слышалось что-то новое. Нечитаемое.

- Я умру ради Джейса, - упрямо сказал он, утыкаясь лицом в шею Магнуса и глубоко вдыхая исходящий от него аромат сандала. Магнус дернулся, но Алек еще сильнее сжал вокруг него руки, не давая пошевелиться, и мучительно нежно поцеловал в висок.

- Я уже понял это, Александр. Нет нужды повторяться.

Сам Александр в это время отчетливо чувствовал, как Магнус напряжен. Он знал, что его слова причиняют магу боль, но не собирался врать. Только не сейчас, когда чувствовал настолько сильную близость с ним. Настолько всепоглощающую любовь к нему, что казалось, сердце в груди вот-вот разоврётся.

Алек не знал, как правильно объяснить Магнусу собственные чувства. Он никогда не был силен в словах. Сумеречных Охотников не учили словесно выражать эмоции. Их учили только выполнять приказы. Но Магнус был тем, кто научил Алека стольким вещам. Как верить. Как любить. Как чувствовать настолько остро, чтобы перехватывало дыхание. Магнус научил Алека ценить каждый момент, показал, каково это жить, не скрываясь, не стесняясь себя, как принимать собственную природу и гордится этим. Магнус подарил Алеку целый новый мир. Он сам стал для Алека этим самым миром. И сейчас Алек просто хотел, чтобы его маг понял. Чтобы перестал сомневаться и доверился ему.

Алек по-настоящему ценил Магнуса. Ценил, как никого и ничто в этой жизни. Но его связь с Джейсом всегда будет сильной и крепкой. Алек всегда будет любить и защищать своего парабатая, несмотря ни на что. А то, что он чувствовал к Магнусу… просто … другое.

Это не было рунической связью, связью крови, или привязанностью любой другой сверхъестественной природы. Это было только его, Алека, выбором. Это ощущалось чем-то слишком сильным, слишком большим для того, чтобы попытаться облечь в слова. Алек обожал Магнуса. Всего его. От сверкающей макушки до наманикюренных пальцев. Он любил саму его суть. Его душу, его огромное одинокое сердце. Алек с ума сходил от одной мысли, что Магнус вдруг окажется далеко. Он понимал его, он верил в него, он беззаветно его любил и отчаянно боялся потерять. Алек думал о Магнусе каждый день, каждую минуту своей жизни. И он не мог понять, почему же Магнусу так сложно было в это поверить.

Алек снова поцеловал замершего в его руках мага. С мучительной нежностью прижался губами к ароматной коже и глубоко втянул в себя родные нотки сандала. Алек поэтому и проснулся. Потому что ощутил отсутствие возле себя источника тепла и родного запаха. Он давно разучился спать без этого прекрасного мужчины. Он давно разучился просто без него жить.

Подобрать правильные слова для объяснения было сложно. Намного сложнее, чем убить высшего демона или выследить сбившегося с пути вампира. Он должен был заставить Магнуса понять. Он обязан был донести до него все то, что находилось в сердце.

- Я умру за Джейса, - снова повторил Алек на ухо Магнусу, прижимая его к себе еще ближе. – Но за тебя – нет!

Магнус резко дернулся, впиваясь короткими ногтями в кисть Алека и стараясь оторвать его от себя. Дыхание мага стало прерывистым от обиды и еще Бог знает от чего, чему Алек не мог дать название. Черт, он не был силен в словах и признаниях. И, похоже, сейчас он говорил что-то не то.

Сцепив зубы, Алек снова попытался заставить Магнуса посмотреть на себя, и, когда у него это получилось, чуть не умер от устремленного на него взгляда, полного отчаянной, болезненной обиды.

- Магнус…

- Просто оставь это, Александр, мне не нужно знать, что ты…

Но Алек только покачал головой, прижимая ладонь к губам Магнуса и вынуждая его замолчать.

- Ради тебя, Магнус, - тихо сказал он, всматриваясь в золотые глаза самого дорогого в жизни человека, - я не стал бы умирать, я бы сделал все для того, чтобы выжить.

Зрачки Магнуса расширились до невообразимых размеров. Казалось, что он вмиг перестал дышать. Он смотрел на Алека так, что тому пришлось быстро сморгнуть, чтобы сбросить наваждение. Освободив губы Магнуса, Алек вмиг прижался к ним в поцелуе. Нежном, легком, обещающем. Он невесомо ласкал подрагивающий язык любимого, обводил контур рта, словно пытаясь без слов рассказать о том, столько тот для него значит.

Наконец, оторвавшись от сладких губ Магнуса, Алек снова посмотрел в его сверкающие глаза и тепло улыбнулся. Маг в его руках вернул несмелую улыбку и провел костяшками пальцев по щеке. Алек прикрыл глаза, наслаждаясь касанием.

- Александр, я…

Но Алек только покачал головой, вынуждая Магнуса замолчать.

- Дослушай меня.

Магнус только кивнул, жадно глядя в лицо Алека и ловя на нем каждый нюанс буквально хлеставших через край эмоций.

- Для тебя, Магнус, - продолжил Алек, не в силах перестать прикасаться к любимому и нежно ласкать кончиками пальцев его запрокинутое лицо, - я бы постарался выйти живым из любой, даже самой безнадежной передряги. Я свернул бы горы. Сделал невозможное, даже выполз бы из могилы. Я бы никогда не стал умирать ради тебя, потому что ты никогда не простил бы мне этого. Да и я никогда не стал бы обрекать тебя на ТАКУЮ вечность.

Алек на мгновение прервался, чтобы снова поцеловать задыхающегося от этих слов Магнуса, но в следующую секунду снова заговорил:

- Если я умру, то это не будет ради тебя или из-за тебя, Магнус. Когда смерть придет за мной, то ты должен знать, что именно ради тебя я сделал все для того, чтобы выжить. Чтобы вернуться к тебе. Чтобы быть с тобой рядом, как можно дольше. Понимаешь?

Очередной поцелуй имел соленый привкус, потому что слезы Магнуса прочертили мокрые дорожки по его щекам. Сверкающие кошачьи глаза были наполнены таким спектром эмоций, что у Александра на мгновение сбилось дыхание, а сердце застучало в ускоренном ритме. Магнус дрожащими пальцами коснулся лица Алека и попытался что-то сказать, но не вышло. Голос сорвался. А Алек лишь закрыл глаза, впитывая в себя это наполненное болезненной нежностью прикосновение. Потеревшись щекой о мягкую ладонь Алек, не открывая глаз, продолжил свою исповедь.

- Ради тебя, Магнус, я собираюсь нарушить традицию Сумеречных Охотников о смерти молодым. Только ради тебя и для тебя я хочу дожить до глубокой старости. Хочу видеть тебя каждый день. Удивляться тебе. Восхищаться тобой. Хочу засыпать и просыпаться в твоих объятиях и целовать тебя тогда, когда мне вздумается. Я хочу сражаться с этим миром ради тебя и вместе с тобой. Хочу видеть твои глаза и слышать это твое возбуждающее: «Александр» настолько долго, настолько смогу. Я даже готов ради этого смириться с тем, что через какое-то время не смогу держать в руках лук и мое тело изменится. Я даже готов рискнуть и дать тебе увидеть собственное несовершенство.

Магнус откровенно задыхался. Алек чувствовал это, и его сердце разрывалось от боли и нежности. От того, что этот прекрасный, мудрый, великодушный мужчина настолько привык к одиночеству, что ему так сложно было поверить в то, что его можно любить не за что-то, а вопреки всему. Что для кого-то он мог быть на первом месте.

Алек, перестав сдерживать собственные выступившие на глазах слезы, взял в ладони лицо Магнуса и, вглядываясь в эти невозможные, колдовские глаза, повторил слова, которые шли из самого сердца. Сквозь неуверенность Магнуса, сквозь его опыт и такое отчаянное желание быть кому-то нужным.

- Ради тебя я буду жить, Магнус. Буду делать все, чтобы остаться рядом с тобой настолько долго, насколько смогу. Я буду любить тебя до последнего вздоха. Буду держать за руку и изо дня в день доказывать, что для меня ты единственный. Любимый. Нужный.
Договорив, Алек буквально вцепился губами в Магнуса. Он обхватил его руками со страшной силой, пытаясь вплавиться в него, оставить на его теле собственные отпечатки до конца времен. Он так любил его, что дышать становилось по-настоящему больно. А еще эта уязвимость и трогательная надежда в дорогих глазах разрывали сердце.

Магнус со всхлипом ответил на поцелуй и прижался к Алеку еще сильнее. Его всего буквально трясло от эмоций. Стараясь хоть немного успокоить любимого, Алек мягко ласкал кончиками пальцев его шею, невесомо пробегал руками по плечам. Губы касались нежно, медленно проходили по щекам, спускались вниз по скулам. Бережно целовали закрытые веки, собирали с ресниц соленые капли так некстати вырвавшейся на свободу влаги.

- Я буду жить для тебя, Магнус, - снова и снова шептал Алек, не в силах отпустить и перестать касаться. – Чтобы любить и быть любимым тобой.

Магнус рвано выдохнул, когда Алек бережно обнял его и прижал к своей груди, укрывая сильными руками, словно маленького. Как будто защищая от целого мира, даже от себя самого. От страхов, от сомнений, от укоренившегося в душе одиночества.

И в этот самый момент Магнус был счастлив. Так отчаянно, так безнадежно счастлив от того, что ему больше не нужно претворяться сильным. Он буквально плавился в руках Алека, впитывал его слова, как губка. Он хотел взлететь от невесомого чувства эйфории, но не мог. Потому что на этой земле его удерживал Алек.

Его сила.
Его слабость.
Его любовь.

Подняв сверкающие, словно драгоценные камни глаза на любимого, Магнус солнечно улыбнулся. Его губы мягко коснулись подбородка Алека, а ладонь легла на теплую грудь, где в этот момент так отчаянно и громко колотилось сердце.
Сердце Сумеречного Охотника.
Сердце Воина.
Ангела.
Мужчины.
Сердце, которое, теперь Магнус точно знал, принадлежало ему полностью и без остатка. Точно так же, как его собственное было отдано Алеку.

- Я люблю тебя, - просто сказал Магнус, касаясь губами руны на шее своего мужчины. – Навсегда.

- Навечно? – улыбнулся Алек, обхватывая ладонями лицо Магнуса и поглаживая большими пальцами щеки.

- Да, - выдохнул маг, прикрывая глаза и тут же получая в закрытые веки нежный поцелуй. – Обещаешь?

- Что именно? – отозвался Алек, зарываясь носом в волосы Магнуса и глубоко вдыхая их аромат.

- Любить меня, - счастливо засмеялся маг, заглядывая в темные от эмоций глаза Алека.- Быть рядом.

И Алек, совершенно серьёзно, глядя в обезумевшие от счастья глаза Магнуса, произнес снова, которые прозвучали, как клятва. Как обет, который никогда не сможет быть нарушен. Прижав ладонь любимого к собственному сердцу, Александр без тени улыбки произнес:

- Каждым своим вздохом!