Название: Большое Три «О».
Автор:  I am Yozik
Бета:  Julia1975
Автор баннера: плачу, как обычно
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Брайан/Джастин
Жанр: Стеб, психология энд философия, местами на границе здравого смысла и много-много ФЛАФФФФФФФФФФА...
Размер: Мини
Предупреждение: ООС, POV

Я очень хорошо помню твой тридцатый по счету день рождения, потому что он стал твоим Рубиконом. Хотя почему только твоим? Для меня тот день тоже очень много значил – все происходившее до него я до сих пор помню ясно и отчетливо, а вот события, последовавшие непосредственно за ним, навсегда похоронены в глубинах моей памяти, запечатаны моей кровью и зашиты на операционном столе. Тот день должен был стать праздником – юбилей как-никак. Большинство людей празднуют круглые даты с огромным размахом, часто не жалея ни времени, ни средств, приглашая родных и друзей, коллег и соседей, чтобы запомнить навсегда это событие, после которого начинается новая веха человеческой жизни. И на утро бывшие именинники просыпаются совершенно новыми людьми – серьезными, ответственными и... взрослыми. Драные джинсы уступают место элегантным костюмам, деловые ужины – посиделкам в барах с приятелями, и жизнь постепенно сменяет свой цвет с ярко-радужного на серый, иногда радуя небольшими вкраплениями белого и черного. Я не помню точно, но, судя по всему, именно так было и у моих родителей.

Но встретив тебя, я почти сразу же понял, что твоя озабоченность предстоящим старением просто граничит с фобией, а твердая уверенность, что после тридцати жизни нет, иногда откровенно смешила, но чаще заставляла меня в очередной раз подколоть тебя по поводу твоего возраста – это было моей отдушиной и любимым хобби.

Но, вопреки всему, свой юбилей ты отметил с размахом, впрочем, меньшего от тебя никто и не ожидал. Я был тогда так на тебя зол – почему-то именно эти эмоции запомнились особенно отчетливо, безумно обижен и не желал тебя видеть. Уже и не вспомню, из-за чего точно, то ли из-за твоего решения переехать в Нью-Йорк, то ли потому что ты ни разу не пожелал меня видеть в своей постели все предшествующие празднику дни, хотя сам практически оттуда не вылезал, но я был сильно рассержен. И именно поэтому со всем усердием принимал участие в том поздравительном розыгрыше с выездом в похоронное бюро, которое придумали ребята, чтобы всласть посмеяться над твоими комплексами по поводу возраста. Да уж, было весело всем, ну, кроме тебя. И торт был вкусный, вот это я запомнил особенно отчетливо.

Я назвал тебя «дедулей» – и ты разозлился, это я тоже вспоминаю с улыбкой. Ты всегда очень болезненно реагировал на мои подколки, и, о боже, как же мне это нравилось!

На днях я прочитал много разных статей именитых психологов на тему кризиса тридцати лет у мужчин, чтобы хоть как– то попытаться понять, что ты чувствовал тогда, и похоже ли это на то, что я ощущаю сейчас. Но все эти громогласные заверения светил медицины о том, что именно гормональная перестройка организма, затрагивающая непосредственно центральную нервную систему, оправдывает и странность поведения, и детские замашки, и подростковые выходки, меня не сильно впечатлили. Послушать их, так ты, то ли навечно застрял в пубертатном возрасте, то ли кризис 30-летия тебя мучает как минимум последние лет двадцать.

Ну и больше всего меня рассмешили способы решения проблемы с наименьшими потерями для психики и здоровья подопечного. Большинство прочитанных мной трактатов убеждало, что важной предпосылкой позитивного разрешения кризиса середины жизни является активное освоение своего внутреннего мира, отделение своего Я от приписываемых ролей, внешности, социальных проявлений. Конструктивное разрешение этого кризиса приводит к улучшению самоорганизации и к лучшему планированию времени. Бред, правда ведь? Вот и ты, судя по всему, думал так же, потому что действовал с точностью до наоборот.

Все эти идеи с уходом из жизни молодым и красивым, полным сил и на пике славы, тебя периодически и довольно навязчиво посещали, но, даже ты, несмотря на свое самомнение и само за себя говорящее звание «Лучшего жеребца Либерти авеню», прекрасно осознавал, что подобный уход заставит по– настоящему сожалеть и переживать совсем небольшое число людей. И, как ни парадоксально, никто из них никогда не был в твоей постели, чтобы воочию удостовериться в правомерности присвоенных тебе регалий. Ну, кроме меня, разумеется.

Меня так вывели из себя все эти рассуждения психологов, сколотивших состояние на несчастных тридцатилетних разочарованных в жизни людях, что захотелось плюнуть на все и поступить так же, как поступил в свое время ты.

Надо же, оказывается, мечтать на пороге столь значимого рубежа своей жизни о семье, детях, даже о домашних питомцах - это естественно, особенно если не получилось всем этим обжиться ранее. Как предусмотрительно! Не смог добиться чего-то значимого в жизни до тридцати, карьера не сложилась и в личной жизни черт ногу сломит – не унывай, у тебя все только начинается! Самое время сменить работу, оставить позади старые привязанности и позабыть неудавшиеся свершения, придумать новые планы и идти ва-банк. Эти статейки для скучающих плебеев в интернете не стоят ровным счетом ничего. Ведь это отстой – желать очевидного фарса, а не реальной жизни, потому что в конце концов глупо после стольких неудач все равно показывать судьбе фак. Именно эти мысли ты вбил в мою голову за все годы, что мы вместе... Чего бы мне хотелось на самом деле? Все еще лелеять подростковые мечты о счастливой моногамной семье в этом огромном особняке в окружении детей, иметь собственное дело, возможно, стабильный доход от продажи моих картин или свалившееся на голову наследство, благодаря которому я наконец-то смог бы перестать зависеть от тебя материально ... и, как следствие – бранчи по воскресеньям, ужины при свечах и обязательно пушистый кот, бесцеремонно запрыгивающий на хозяйскую кровать в самый неподходящий момент... Я точно до сих пор этого хочу ?

Но все эти воспоминания и философские размышления утомляют – это закономерный факт. Вот вроде бы с утра нервничал, да что там - полночи не спал, весь был на иголках, не столько даже переживал за свое ощущение предстоящего события, сколько боялся возможного саботажа со стороны наших общих друзей под твоим непосредственным руководством.

Но время шло, стрелка часов перевалила за полдень, телефон, что было весьма удивительно, молчал, и я окончательно убедился, что в этот гребаный день весь мир обо мне забыл. Ужасный день, просто кошмарный и отвратительно мерзкий, не смотря на ясную погоду. Я не хотел никого видеть, поэтому, сославшись на якобы начинающийся грипп, сбежал в начале недели в Брайтин, прекрасно помня о том, что твой мегаважный контракт, который предстояло подписать на этой неделе, не позволит тебе ездить ежедневно в Питтсбург из Западной Вирджинии. Но больше всего в этот день мне хотелось одного – чтобы никто о нем не вспомнил.

И вот я сижу в холодном особняке, мерзну и грущу, вспоминаю и рефлексирую, но, в основном, страдаю от осознания собственной ничтожности. И даже наспех разожженный камин не помогает отвлечься от нахлынувших мыслей. Ты так и не вспомнил, друзья тоже забыли, никому нет дела до меня и моих проблем, и это так... блядь, отвратительно! Неужели и мне пришла пора переосмыслить свои жизненные цели? Мы с тобой как две абсолютные противоположности – ты всегда ставил перед собой цели и уверенно к ним шел, а я сто раз уже запутывался в своих планах и решениях. Черт, словно твои тридцать так никогда и не настанут, а я был тридцатилетним уже в семнадцать...

На хуй все – и мысли, и воспоминания – заебало! Бессонная ночь не прошла бесследно, размышления о бренности бытия и психологической подоплеке возрастных проблем и способов их решения усыпляют лучше любой колыбельной, и я сам не замечаю, как жесткий пол, пусть и прикрытый дорогим ковром из натуральной шерсти, вдруг кажется удивительно мягким, словно пушистая перина, и сразу становится так тепло и уютно, что хочется сжаться в комочек, как в детстве, замурлыкать котенком и улететь высоко-высоко, выше облаков, так, чтобы...

Я действительно так громко мурлыкаю, или у меня уже начались галлюцинации? Нет, это определенно не я только что жалобно мяукнул. Видно, не судьба мне отоспаться. С огромным трудом открываю один глаз и вижу... желтое пятно, растекающееся лужицей на белоснежном ковровом покрытии, прямо под каким-то небольшим пушистым комочком грязно-серого цвета. Сон мгновенно испаряется, оставив после себя только слабость в мышцах, но и эта проблема временная.

– Солнышко, как бы мне не хотелось сейчас получить в знак благодарности за мой подарок потрясающий минет в твоем исполнении, но сначала подыми свою красивую попку и дуй убирать за этим мерзким животным, пока я не передумал и не подарил тебе вместо этого облезлого кота тот потрясающий пятискоростной пузырчатый вибратор, что присмотрел на прошлой неделе!

– Бра... Брайан, это правда ты? Ты мне не снишься?

– О, я смотрю, ты уже в одиночку празднуешь! Джастин, я не шучу, если это пятно сейчас же не исчезнет с моего ковра, то я...

– Я понял, понял! – сон отступил окончательно и первое, что мне захотелось сделать, когда я понял реальность происходящих со мной событий – это по-детски запрыгнуть на Брайана и зацеловать его куда только смогу дотянуться, так велика была моя радость в этот момент. Что я и поспешил сделать: – Брайан, я так тебя люблю, ты даже не представляешь, что...

– Джаааастин!

– Все, сейчас все уберу, не волнуйся! - взяв на руки серый дрожащий от холода комочек, я бережно прижал к себе котенка и предусмотрительно поспешил удалиться с ним в гостевую ванную, которая так кстати находилась именно на первом этаже.

Ну надо же, он мало того, что не забыл, так еще и приехал с подарком. И не с банальной поездкой на Ибицу, как было три последних года, а с самым потрясающим, самым красивым, самым милым и желанным котенком! Я уже и не надеялся, что Брайан когда-нибудь разрешит завести домашнее животное, и, улыбаясь словно последний, но при этом самый счастливый придурок, поскорее поспешил в гостиную убрать за моим новым питомцем. Завернув котенка в махровое полотенце и приспособив для его сна одну из пустующих коробок от дизайнерских туфлей Брайана с невзрачной надписью на крышке Gucci, я принялся тщательно оттирать мокрое пятно под пристальным взглядом своего партнера, который скорее не столько хотел проконтролировать качество выполняемой работы, сколько лишний раз полюбоваться моей выставленной кверху задницей. И только из чувства искренней благодарности я как бы случайно ею постоянно вертел, пытаясь поудобней разместиться и как можно лучше под разными углами рассмотреть результаты своего труда. Котенок заснул, с пятном было закончено, воздух наэлектризовался между нами до предела, осталось только закономерно переместить празднование моего юбилея в нашу спальню. И я уже медленно и максимально эротично начал подниматься с колен, как в этот самый момент раздалась громкая трель звонка.

Брайан приподнял удивленно бровь, словно спрашивая, не жду ли я гостей, и после моего неуверенного подергивания плечами, все так же молча пошел открывать дверь. Но уже через секунду он был отодвинут в сторону моей матерью, запыхавшейся и раскрасневшейся, вопреки своему обычно элегантному и ухоженному виду, что меня несказанно удивило.

– Джастин, сынок, наконец-то я тебя нашла! Я уже и у Дебби была, и в лофте...

– А мне было сложно позвонить и спросить, Дженнифер?

– Брайан, ты вечно на своих совещаниях и презентациях, я не хотела отвлекать, а у Джастина телефон выключен...

– Да, кстати, что у тебя с телефоном? Я пытался все утро до тебя дозвониться!

– Мам, Брайан, я... черт, наверное, села батарея.

– Детка, я очень спешу и должна тебе рассказать очень важную новость. Черт, я совсем забыла тебя поздравить, дорогой, прости меня, просто столько всего навалилось с утра...

– Мам, что случилось? Что-то с Молли?

– Нет, нет, что ты! Звонил... твой отец, и он...

– Меня это не интересует. – Даже слышать ничего об этом ублюдке не хочу, только не сегодня. Нет, никогда не хочу.

– Джастин, он умирает!

– Что? – спросили мы с Брайаном одновременно.

– Рак желудка, последняя стадия. Врачи сказали, что ему осталось пару недель. Я сама ничего не знала, его... жена не посчитала нужным поставить меня в известность. Оказывается, он уже несколько месяцев знал, и перенес операцию и химиотерапию... А сегодня позвонил сам, потому что ничего не помогло, и...

– Мам, мне жаль, конечно, но что я могу сделать? Не думаю, что он захочет увидеть меня даже накануне смерти.

– Но, как бы то ни было, он хочет тебя увидеть. И не только увидеть, он хочет составить завещание в твою с Молли пользу.

– Джен, а у него точно рак желудка, а не мозга? Старик Тейлор выжил из ума, если решил оставить половину своего состояния сыну-педику! – я в недоумении уставился на Брайана, который до этого молча слушал наш с мамой разговор, и подумал, что он, как это ни прискорбно, прав.

– Да, Брайан, но Крейг поставил условие – Джастин должен жениться на девушке, и только после появления в семье ребенка он сможет распоряжаться своей долей насле...

– Вот уж нахрен! Пошел этот уебок со своими деньгами в...

– Сынок, послушай, не паникуй раньше времени, в любой, даже неразрешимой ситуации всегда можно найти выход.

– Мам, ты тоже сошла с ума? Я не смогу жениться! Да я вообще с девушкой не смогу! Да я никогда...

– Да ну? Так уж и никогда? – Брайан саркастично улыбнулся, упирая изнутри язык в щеку, – а как же твоя маленькая черная подружка?

– Блядь, ну ты и вспомнил! Мне тогда восемнадцать было, и я...

– Господи! Ты спал с Дафной? Джастин, почему ты мне ничего не говорил?

– Мам, а что, должен был? – я был искренне удивлен такой реакции.

– Солнышко, а ты знаешь, в кои-то веки я соглашусь с Дженнифер. Да и почему нет? И всем от этого будет явная выгода!

– Брайан, а сам–то ты что поимеешь от моей женитьбы? – я был удивлен таким заявлением своего партнера еще больше, чем подарком, который он мне преподнес. – Тебя случайно не похищали инопланетяне?

– Джастин, и за что тебе поставили столько баллов на экзамене в школе? Ты глупый пизденыш. Возможно, это последний шанс вернуть твой долг! Ты ведь, надеюсь, еще не забыл об этом?

– Но...

– Сынок, соглашайся, думаю, с Дафной не возникнет проблем, она всегда тебя любила и помогала!

– Мама, я...

И в тот самый момент, когда я вошел в раж и возжелал достойно возмутиться столь провокационным заявлениям моей матери и Брайана, в дверь снова позвонили. На этот раз я не выдержал и сам пошел встречать незваного гостя. И каково же было мое удивление, когда на пороге я увидел... Линдси?

– Джастин, я пришла поздравить тебя с твоим...

– Линдси, а ты разве не в Торонто с Мел и детьми? – я нереально опешил и растерялся, настолько неожиданным было появление именно этой гостьи.

– Я специально приехала в Питтсбург на твой юбилей, Джастин. Ты разве не рад? – выражение лица блондинки было настолько жалостливым, что я поневоле проникся сочувствием и посторонился в сторону, пропуская Линдси в дом.

Пока она обнималась с Дженнифер и здоровалась с Брайаном, меня снова посетило какое-то странное чувство неправильности происходящего, но развить мысль мне не позволила моя гостья, снова пытаясь навязать мне свои поздравления и пожелания всего наилучшего. Я с мольбой во взгляде посмотрел на Брайана, прося защиты от не в меру активной матери его сына. Брайан ухмыльнулся, но внял моей невысказанной просьбе:

– Линдс, что-то случилось, ты поругалась с Мелани? Или у тебя какие-то важные дела в Питтсе? И почему ты не сообщила, что приезжаешь?

– Я хотела сделать вам сюрприз! И у нас с Мел все просто замечательно, но спасибо, что ты волнуешься. Я приехала действительно только для того, чтобы поговорить с Джастином.

– А телефоны для чего изобрели?

– Я звонила, но абонент все время недоступен!

– Но... - я хотел возмутиться этому заявлению, потому что еще рано утром телефон точно работал, но мне снова не дали возможности развить мысль.

– Джастин, послушай меня, это очень важно! Я давно хотела тебе сказать, и сегодня как раз тот самый день, когда я просто не могу больше держать это в себе! – Линдси замахала руками, пытаясь скрыть волнение, но честно говоря, у неё это плохо получалось. – Ты должен вернуться в Нью-Йорк! Ты просто обязан попробовать снова стать известным художником! Тебе непременно необходимо реализовать себя, тем более, сейчас самое подходящее для этого время . Джастин, с Брайаном у тебя нет будущего, как ты не можешь это понять? Тебе надо двигаться вперед, ты умен, красив и необыкновенно талантлив и...

– Линдс, ты приехала из Торонто только для того, чтобы снова прочистить Джастину мозги? – Брайан начал закипать, и я просто почувствовал, как атмосфера накаляется, воздух вибрирует, и так удачно начавшийся день грозит закончиться весьма катастрофично, но тут снова в дверь позвонили. Линдси и Брайан прожигали друг друга гневными взглядами, и мне не оставалось ничего другого, как снова пойти открывать. Но когда я увидел на пороге Эммета, одетого в салатово-персиковый комбинезон с огромным малиновым боа на шее, мысль о нашествии инопланетян на мой родной город уже не казалась такой абсурдной.

– Детка! Поздравляю тебя, мой сладкий! Как же это здорово, что ты теперь взрослый! Дай я тебя поцелую, Солнышко! – я судорожно дернулся от протянутых ко мне загребущих рук Эммета с ярко-сиреневым лаком на ногтях и поспешил встать ближе к Брайану, чтобы в случае нападения уйти в глухую оборону.

– Эм, ты такой красивый сегодня! – Линдси всплеснула руками и бросилась обниматься с другом, резко забыв о всех терках с Брайаном.

– Линдси, дорогуша, как я рад, что ты приехала! Дженнифер, здравствуй, ты сегодня просто потрясающе выглядишь! – жеманно проворковал одетый как трансвестит Эммет и принялся по очереди целовать дам в обе щеки. – Джастин, ты не представляешь, что у меня для тебя есть?

– Эээ... нет, точно не представляю. Но навряд ли сегодня у тебя получится меня удивить.

–Я пришел тебя пригласить в новую группу по интересам, в которой люди, имеющие необходимость и желание полностью изменить свою жизнь, общаются, знакомятся и... танцуют! – при этом Эммет многозначительно вильнул бедрами и покружился на месте, пощекотав кончиком боа мой нос, – это просто потрясающий способ выразить свое я! Ты сам поймешь, насколько серой и скучной жизнью жил раньше, и только танцуя можно увидеть все краски этого мира! Джастин, ты же великолепен и пластичен, и ты обожаешь танцевать – ты просто обязан вступить в нашу...

– Ни в какую секту он вступать не будет, Ханникат! – Брайан, еще не успев отойти и остыть после перепалки с Линдси был просто в гневе от представления, устроенного Эмметом.

– Джастину не место среди разукрашенных мужчин, он женится на Дафне, и у них скоро родится ребенок! – запричитала моя мать, пытаясь оттолкнуть от меня вцепившегося, словно клещ, такого странного и совсем неузнаваемого Эммета.

– Но Джастин должен танцевать ча-ча-ча! У него талант!

– Талант у него к рисованию, он обязан поехать в Нью-Йорк и стать известным художником! На этот раз у него непременно все получится!

– Никуда он не поедет, мы будем жить с ним здесь и растить кота!

– Нет, мой сын заслуживает лучшей жизни! Он обязан жениться и получить наследство своего отца, пока тот не откинул копыта раньше времени!

– Только в танце он обретет самого себя!

– Пытаться и пытаться, пока не станешь вторым Энди Уорхолом!

– ЗАМОЛЧИТЕ ВСЕ!!! СЕЙЧАС ЖЕ!

Я упал на колени, не в силах больше выдерживать этот ор, закрыл уши руками, желая провалиться в спасительную тишину. Неужели этот кошмар происходит со мной на самом деле? И это единственные способы изменить мою жизнь? И я должен... выбрать? О, боже... Я зажмурился сильно-сильно, до боли, чтоб унять бешено бьющееся сердце, которое, казалось, готово было вырваться из груди, глубоко вздохнул и... открыл глаза.

Камин догорал, сумерки опустились на Брайтин, а отзвуки сна все еще шумели у меня в голове не смотря на то, что я по-прежнему был один среди божественной тишины огромной и холодной гостиной.

Я стоял у окна и любовался последними лучами заходящего солнца – закат всегда меня успокаивал. Эти безумные оттенки оранжевого и красного словно последний крик умирающего светила, в предсмертной агонии заходящего за небосклон на заслуженный отдых, чтобы утром воскреснуть в своей полноте и снова, и снова радовать нас всех своим светом и согревать своим теплом. Неизменно, миллионы лет солнце совершает этот обряд, не заботясь о бренном и не сетуя на свою долю.

Может, не так уж и страшно переступить этот порог, начать новый этап своей жизни? И нужно ли для этого что-то кардинально менять? Я уже столько раз пытался, но никогда и нигде мне не было так уютно и хорошо, как здесь, в Питтсбурге, ни с кем не было так по-настоящему хорошо, как с Брайаном. Есть ли смысл снова гнаться за журавлем в небе?

Далекий в густых сумерках, но уже яркий свет фар сразу привлек мое внимание – в пригороде всегда особенно темно по–сравнению с ярким и никогда не засыпающим городом. Брайан все-таки приехал... и вся печаль как–то сразу растворилась, уступив место радостному предвкушению.

– Чертов контракт, пришлось пойти на уступки и урезать сроки, придется поднапрячься всему художественному отделу. Кстати, ты не хотел бы по такому случаю взяться за внеплановую подработку?

– Я... не уверен, у меня еще три картины не закончены, и... – Не помнит...

– Интересно, а чем ты тут целую неделю занимался? Я думал, ты уехал, чтобы работать. Когда у тебя выставка? Через месяц?

– Через три недели. И я успею. А ты... зачем приехал? Неужто соскучился? – Точно не помнит...

– Дебби какого-то хрена зовет в гости, и чего ей неймется среди недели? Так ты едешь, или сказать, что я тебя не нашел? - Тебе еще нужно время побыть одному?...

– Я не уверен... вроде бы и готов, и в то же время мне немного... страшно.

– Тогда давай забьем и просто останемся здесь – будем пить и трахаться всю ночь. Я устал и вчерашний минет в Вавилоне был на редкость отстойным. Или у тебя были другие планы на этот вечер?

Все-таки помнит...

Я улыбаюсь и благодарно касаюсь виска самыми кончиками пальцев, ласково провожу по волосам и всем телом прижимаюсь к Брайану. Он просто дал мне время. И право выбора. Право принять собственное решение насчет собственной жизни и осознать свои истинные желания. Как делал это и раньше, и как будет делать всегда.

Мой тридцатый день рождения.

Мой собственный выбор.

Мой Брайан.

Привычным жестом, лаская, провожу по его груди, животу, глядя в потемневшие глаза, дразню, чуть царапая кожу сквозь тонкую ткань рубашки. Вдыхаю такой родной и нежный запах. Запах силы, возбуждения, одуряющий и вытесняющий последние крупицы сомнения.

Нужны ли мне на самом деле деньги, семья, развлечения и творческие успехи, если рядом не будет тебя? Что будет с моим внутренним Я, если мои очередные попытки доказать всему миру и себе свою значимость в очередной раз провалятся? А даже если я и смогу добиться большего, не разочаровавшись в очередной раз, сделает ли это меня по-настоящему счастливым? И что же я хочу на самом деле изменить в своей жизни?

И стоит ли что-то в ней менять?

– Брайан, спасибо тебе, за все спасибо.

– Солнышко, ты уж не реветь ли случаем собрался?

– Нет, я просто наконец-то понял, чего на самом деле хочу от жизни, – я снова улыбаюсь и невесомо целую Брайана в шею.

– И чего же? Кольцо на палец? Или все же стать знаменитым художником? А может, ты мечтаешь завести кота, пизденыш? – Брайан тоже улыбается, целуя в ответ – он подхватил игру, от этого становится еще теплее внутри.

– Нет, – я смеюсь уже громче, вторя настроению своего партнера, – на самом деле, я больше всего на свете мечтаю получить в подарок... никогда не догадаешься, но... поездку на Ибицу!

– Снова? Неужто в свой юбилей тебе не хочется чего-нибудь особенного? – Брайан ухмыляется, притягивая меня к себе еще крепче. – А как же переосмысления жизненных ценностей и принятие судьбоносных решений?

– Оу, я уже принял одно самое главное в тот самый момент, когда сказал «я еду с ним», ты должен помнить, ты же был там! – продолжая нежно целовать шею и ключицы, начинаю уверенно расстегивать пуговицы на рубашке Брайана, – а все эти возрастные кризисы и проблемы очередного этапа развития – все это отстой. Мы с тобой всегда будем молоды и достаточно горячи для того, чтобы поехать на Ибицу или в Австралию, или даже в Майами, и перетрахать там всех самых лучших парней, не так ли, Брайан?

– Ммм, Солнышко, да ты гений! Черт, только вот куда мне деть этого чертового котенка, что наверняка уже обоссал мне весь багажник?

– Где? Брайан, ты... – я со всех ног бросился на улицу, на ходу подтягивая джинсы, которые каким-то чудом уже были расстегнуты, но у самых дверей резко затормозил и подумал, как же здорово, что мне уже тридцать, но я все еще молод и настолько привлекателен, что, несмотря на возраст и все мои недостатки, меня любит самый лучший мужчина на земле!

Конец.